COVID-19 в России и его влияние на жизнь общин коренных народов
- Подробности
-
Опубликовано 06.08.2020 04:59
Доклад Абориген-Форума, представленный Специальному докладчику ООН по правам коренных народов. Июль 2020 г.
Коренные народы в России
Регионы Арктики, Сибири и Дальнего Востока занимают две трети всей территории Российской Федерации и являются домом для 45 коренных малочисленных народов численностью 280 000 человек, что примерно составляет 2 % от всего населения этих регионов или 0,2 % населения всей страны. Традиционным промыслом таких народов является рыболовство, охота, оленеводство, промысел морских животных и собирательство. Более двух третей из них по-прежнему проживают в сельских районах, где такого рода занятия являются необходимыми источниками пропитания и дохода. Такие традиционные источники существования вынуждают большинство коренных народов Севера, особенно тех, кто сохраняет кочевой образ жизни, занимать более обширные, в отличие от других народов, территории с целью поддержания жизнедеятельности. Коренные народы в России остаются одной из беднейших групп населения. Их социальное и экономическое развитие, а также продолжительность жизни значительно ниже среднего по стране.
Здоровье коренных народов в России находится в значительно худшем состоянии по сравнению с населением страны в целом. Среди российских общин коренных народов также широко распространены такие заболевания социального характера, как алкоголизм и туберкулез (ТБ). Например, уровень ТБ в регионах, где проживают коренные народы, на 9,5 % выше среднего по стране, а в некоторых регионах как Чукотский автономный округ его уровень выше в два раза. Уровень смертности от ТБ, превышающий в 4,5 раза средние показатели по России, еще красноречивее говорит о неудовлетворительном состоянии системы здравоохранения в удаленных регионах, где проживают коренные народы.
Влияние COVID-19 на коренные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока
За последние пятнадцать лет была изменена структура российской системы здравоохранения, и большое число небольших медицинских центров в сельских районах было закрыто по указанию властей с целью «повышения эффективности управления» и «лучшего доступа к медицинскому обслуживанию». Из-за обширной площади территории, суровых климатических условий и низкой транспортной доступности наиболее уязвимыми к закрытию медицинских учреждений оказались отдаленные поселки Арктики, Сибири и Дальнего Востока, где проживает большинство коренных народов.
Пандемия COVID-19 охватила Россию в конце марта 2020 года. Лишенная достаточного финансирования система здравоохранения в стране оказалась плохо подготовленной к резкому росту случаев заражения коронавирусом: в отдаленной сельской местности часто наблюдается нехватка средств защиты (таких как маски и перчатки), коек и другого необходимого оборудования, а также медицинских принадлежностей для проведения интенсивной терапии. Многие сотрудники медицинских учреждений сообщали, что у них нет необходимой защиты от вируса и что они не получают полагающихся им выплат от государства.
Российская Федерация – огромная страна с недостаточно развитой и дорогостоящей транспортной инфраструктурой между регионами. Это предотвратило быстрое распространение вируса в отдаленных регионах Арктики, Сибири и Дальнего Востока, где проживают коренные народы. Тем не менее, позднее вирус был завезён в большом количестве в северные регионы работниками предприятий добывающей промышленности, регулярно приезжающими на традиционные территории коренных народов, богатые природными ресурсами, с целью добычи нефти, газа и другого сырья.
Местные власти в отдаленных регионах, в которых проживают коренные народы, не обладали достаточными ресурсами, чтобы принять соответствующие меры по ограничению распространения вируса. Федеральное правительство пыталось отреагировать на потребности удаленных регионов и направить туда военно-полевые госпитали, под управлением Министерства обороны и Министерства по чрезвычайным ситуациям Российской Федерации. Такие госпитали были открыты в Забайкальском, Красноярском крае, в Мурманской области и в некоторых других регионах.
Между тем в ряде случаев эти усилия привели лишь к более ускоренному распространению вируса в отдаленных территориях проживания коренных народов. Например, на Камчатке массовое заражение вирусом началось среди строителей нового военного госпиталя, которых Министерство обороны направило туда из других регионов страны.
Было зарегистрировано несколько случаев и в Арктике, где вирус распространился на закрытых промплощадках нефтегазовых компаний. К примеру, 11 мая 2020 г. на строительной площадке нового Центра строительства крупнотоннажных морских сооружений компании «Новатэк» близ деревни Белокаменка было официально зарегистрировано 2045 случаев заражения коронавирусом из 2416 случаев по всей Мурманской области. Похожие случаи были отмечены в ряде других северных регионов, включая Красноярский край (в жилом комплексе золотодобывающей компании «Полюс» близ поселка Еруда), Ямал (проект по добыче сжиженного природного газа компании «Новатэк» в поселке Сабетта), Якутию (проект «Газпрома» по добыче природного газа в Чаянде), Камчатский полуостров (случай с вахтовыми рабочими рыболовных компаний).
Промышленные компании довольно быстро отреагировали на распространение вируса в их жилых комплексах и ограничили контакты между рабочими и жителями близлежащих поселений, а также наложили серьезные ограничения на въезд и выезд с промплощадок.
Вместе с тем компании не остановили работу своих производств, а рабочие в соцсетях делились сведениями о том, что внутри вахтовых комплексов компании не приняли меры по предотвращению распространения коронавируса на рабочем месте. Таким образом, распространение COVID-19 на промплощадках добывающих компаний до сих пор остается одной из главных причин распространения вируса в регионах Арктики.
В Российской Федерации было официально зарегистрировано не менее трех случаев, когда вирус распространился в отдаленных общинах коренных народов: в Республике Тыве, в Хабаровском крае и Ямало-Ненецком автономном округе.
В начале апреля глава Республики Тывы заявил, что первый случай вируса COVID-19 в республике был зарегистрирован в глухом селе Ырбан Тоджинского муниципального района, где проживает коренной народ тувинцев-тоджинцев, в чей традиционный хозяйственный уклад входит охота и разведение оленей. В село Ырбан на рыбалку из Красноярского края приехал турист, ранее посетивший Московскую область. Там он заразил вирусом всех членов семьи, в чьем доме остановился переночевать, включая четырех взрослых и четырех детей.
Село Богородское находится в 870 километрах от Хабаровска на Дальнем Востоке России. Оно является центром Ульчского муниципального района, где проживает около трех тысяч жителей. Основу традиционной хозяйственной деятельности коренного народа ульчей составляет рыбная ловля и охота. Издавна самой главной рыбой для них был лосось, вылавливаемый в реке Амур. В начале апреля в селе зарегистрировали первых пациентов с COVID-19. Источником распространения вируса в Богородском стала районная больница. По мнению сельских СМИ, местные медицинские работники были плохо защищены, так как у них отсутствовали средства личной защиты. Вирусом заразились не менее 146 человек. Скончались три человека, включая одного сотрудника местной больницы. Власти направили туда оперативную группу медицинских работников, закрыли село на карантин на несколько недель и организовали полную дезинфекцию мест общественного пользования. Однако медицинские тесты так и не были отправлены в соседние села. Режим карантина в Богородском был снят в середине мая.
В начале июля власти ЯНАО сообщили, что вирус COVID-19 был обнаружен у оленеводов в тундре. Все, кто контактировал с пациентом с COVID-19, были изолированы и направлены в специализированную больницу регионального центра Салехарда на карантин. В то же время медицинский работник больницы, являющаяся представителем ненцев, заявила, что заразилась вирусом в середине мая от других медиков, которые в разгар апрельской эпидемии в Сабетте брали анализы на COVID-19 у работников центра по добыче природного газа. Она сняла видео, в котором обвинила руководство инфекционной лаборатории Салехарда в отсутствии у врачей средств защиты при работе с тестами COVID и в манипуляции с результатами тестирования, чтобы сохранить в тайне масштаб распространения вируса в регионе.
Прочие официально зарегистрированные случаи заражения COVID-19 в общинах коренных народов России отсутствуют. Однако проблема заключается в том, что российские власти не располагают дезагрегированными данными, где коренные народы были бы выделены в отдельную группу и не располагают информацией о распространение вируса среди них. Также у властей отсутствуют прочие важные статистические показатели, касающиеся жизни и развития коренных народов.
Вместе с тем многие сообщения представителей коренных народов в соцсетях свидетельствуют о случаях COVID-19 в их семьях или селах. Например, в середине июня Елена Эттытнагиргина из Чукотки опубликовала на своей странице Facebook обращение к губернатору Чукотского автономного округа с описанием сложной ситуации в селе Нешкан, где, как она указывает, что в Чукотском районе округе не только есть случаи заражения вирусом COVID-19, но имеются и случаи со смертельным исходом.
Пожилые представители коренных народов в целом находится в большой опасности из-за разрушительного воздействия, которое вирус оказывает на организм старшего поколения, а также потому что пожилые представители составляют небольшую часть коренных народов, вследствие невысокой средней продолжительности жизни. У некоторых коренных народов России родным языком владеют только несколько представителей старшего поколения, как, например, у ительменов на Камчатке. Без этих представителей старшего поколения коренные народы рискуют полностью утратить свою культуру. В случае с коренными народами ситуация также усугубляется тем, что вследствие традиционного образа жизни или невысоких доходов, нередко одной большой семьей живут представители нескольких поколений. Совместное же проживание способствует ускоренному распространению вируса, как это было в поселке Ырбан республики Тыва. Проблема также осложняется слабостью системы здравоохранения в сельских и отдаленных регионах, а также социальной изоляцией старшего поколения и инвалидов среди коренных народов вследствие отсутствия достаточных услуг по оказанию им помощи в глухой сельской местности.
Влияние мер реагирования на коренные народы
Пандемия коронавируса оказывает негативное влияние на коренные общины не только напрямую, но и косвенным образом. Например, этой весной на Ямале местные оленеводы столкнулись с невозможностью приобрести продукты питания и предметы первой необходимости в местных селах. Как правило, кочевые оленеводы посещают различные города и поселения во время ежегодной весенней миграции на летние пастбища на севере, чтобы запастись провиантом и основными товарами, включая медикаменты. Но в этом году местные власти ограничили/не рекомендовали оленеводам въезд в поселения из-за боязни возможного контакта с вахтовыми рабочими нефтегазовых компаний и дальнейшего распространения вирусной инфекции по всей тундре. Кроме того, ранее оленеводы участвовали в ежегодном весеннем праздновании Дня оленевода, чтобы, пользуясь случаем, посетить городские поселения и приобрести продовольствие и другие товары, а также продать ссобственные товары, например рыбу или оленину. Однако в этом году празднование Дня оленевода было отменено из-за эпидемии COVID-19, что поставило оленеводов в сложную ситуацию из-за нехватки еды и других товаров первой необходимости. Положение ухудшила и необычайно теплая зима, которая не позволила использовать зимники, в результате чего не все оленеводы смогли добраться до поселений для закупки необходимых товаров.
Другой проблемой, связанной с осуществлением мер реагирования на вирус COVID-19, стали запреты на передвижение жителей между различными муниципальными образованиями из-за карантинных ограничений. Некоторые охотники и рыболовы из числа коренных народов, сообщали, что власти не позволяют им посещать другие муниципальные образования, где исторически находятся их рыболовные и охотничьи угодья.
Также в адрес Абориген Форума поступили заявления из регионов, где проживают коренные народы, включая такие регионы как Камчатка и Ханты-Мансийский округ, в которых сообщалось, что коренные общины, занимающиеся туризмом на местном уровне, пострадали от эпидемии COVID-19, так как весной в этих регионах не было туристов.
На негативное влияние вируса на коренные народы также указывают и другие косвенные признаки. Например, в Ханты-Мансийском регионе, местные волонтеры, предоставляющие малообеспеченным семьям продовольствие во время карантина, также получили запрос от семей коренных народов: по заявлению последних, им не хватало пропитания из-за ограничений на перемещения между их традиционными угодьями, где они проживают и населенными пунктами.
Если говорить о государственной помощи во время эпидемии, то следует отметить, что коренным народам сложнее подать на государственные компенсации из-за низкого уровня образования, недостаточного доступа к соответствующей информации и неразвитой инфраструктуры в удаленных территориях их традиционного проживания. Также стоит отметить, что существенное число представителей коренных народов заняты в сфере традиционного хозяйства и неформальной экономики и не имеют официального трудоустройства. Такие группы не имеют возможности получить пособия по безработице, либо подать заявку на какую-либо финансовую помощь от государства, так как это возможно лишь для тех, кто трудоустроен официально.
Традиционное для России гендерное разделение по сферам занятости среди коренных народов также вносит свой вклад в неравномерное распределение компенсационных выплат от государства среди представителей коренных народов. В России женщины коренных народов активнее участвуют в экономической деятельности в сферах, финансируемых из государственного бюджета, например работая в сельских школах, детских садах, сельских администрациях, медицинских учреждениях, тогда как мужчины коренных народов, менее подвергшиеся урбанизации, чаще всего заняты в таких традиционных сферах экономики, как охота, рыболовство и оленеводство. В режиме «самоизоляции», люди, работающие на государство официально, имели больше шансов на получение компенсационных выплат, чем те кто работает на себя, либо не является официально трудоустроенным.
Кроме того, веденные карантинные меры серьезно подорвали деловую активность владельцев бизнеса из числа коренных народов в общинах, затормозили их экономическое развитие и торговые отношения с покупателями, закупавшими у них такие традиционные товары, как рыбу и оленину, что в свою очередь усугубило риск для коренных народов оказаться в еще более сильной экономической изоляции. Введение карантинных мер в России, построенных на централизованном подходе «сверху вниз» без каких-либо консультаций с затронутыми общинами коренных народов, также нарушило свободу передвижения, имеющую куда большее, чем для городского населения значение для многих коренных народов, особенно кочевых.
Существенные трудности для коренных общин вызвало введение этой весной российскими властями дистанционного образования в школах в качестве меры реагирования на COVID19. Для многих детей коренных народов, проживающих в отдаленных поселках, онлайнобразование стало непреодолимой проблемой из-за ограниченного доступа к Интернету, отсутствия технического оснащения и высокой стоимости услуг связи, а также недостатка опыта у сотрудников школ. Во многих поселениях коренных народов отсутствует Интернет.
Например, около трети школ в Якутии были вынуждены продолжить учебный процесс в обычном режиме несмотря на приказ федерального правительства перейти на дистанционное онлайн-обучение. В некоторых экономически развитых регионах, таких как Ямал, где находятся богатые залежи нефти и газа и где проживает один из коренных малочисленных народов - ненцы, каждому школьнику были предоставлены ноутбуки для обучения. В других же регионах школьникам пришлось пользоваться мобильными телефонами, либо ходить в школу за домашними заданиями.
Таким образом, государственные меры реагирования на COVID-19 способствуют усилению регионального неравенства между группами коренных народов в различных частях страны. Так, во время вынужденного перерыва в учебном процессе школьники Ямала получали «карантинные продуктовые наборы», сопоставимые с лучшей практикой западных стран. В менее экономически развитой Республике Карелия, где проживает коренной народ вепсы, «продуктовые наборы» для школьников были намного скромнее.
Также следует принять во внимание ряд особых мер реагирования, принятых российскими властями с целью защиты и поддержки коренных общин во время пандемии COVID-19. На Ямале местная администрация помогла снабдить отдаленные поселения продовольствием и предметами первой необходимости и ввела дополнительные выплаты оленеводам, чтобы поддержать их на время эпидемии COVID-19. Региональные власти также решили предоставить субсидии коренным общинам, занятым в туристическом бизнесе, чтобы они могли «модернизировать базовую инфраструктуру» и создать альтернативные туристические маршруты для местных жителей Ямала, которые не смогли покинуть регион на период летних отпусков из-за ограничений, вызванных коронавирусом. Кроме того, местные волонтеры опубликовали в форме брошюры информацию об опасности вируса и профилактических мерах на ненецком языке.
В Хабаровском крае в ответ на чрезвычайное положение в селе Богородское региональные власти направили бригаду медицинских работников, чтобы помочь местной больнице в борьбе с вирусом, а также провели полную дезинфекционную обработку общественных пространств.
На Камчатке коренные общины, затронутые сокращением туристического потока из других регионов страны и из-за рубежа, решили «переориентировать туристическую активность на внутренний туризм» и предложить более дешевые программы жителям камчатских городов, которые не могут покинуть полуостров на период летних отпусков. В нескольких регионах, включая Таймыр, местные власти направили в отдаленные поселения дополнительные оперативные бригады медработников, чтобы проверить здоровье коренных жителей и провести тестирование на COVID-19.
Что касается специальных мер против COVID-19 для коренных народов, то здесь федеральное правительство ограничилось направлением местным властям информационного письма, сообщающего об опасности пандемии коронавирусной инфекции для коренных общин. В этом письме Федеральное агентство по делам национальностей (ФАДН) заявило, что из-за удаленности общин коренных народов, их низкой социальной мобильности и затрудненного доступа к актуальной информации и государственным услугам существует угроза здоровью не просто отдельных людей, но и малочисленных народов в целом. В связи с этим Федеральное агентство поручило региональным властям обратить внимание на необходимость обеспечения устойчивой связи с удаленными территориями коренных общин, вести мониторинг состояния их здоровья, обеспечить их продуктами и товарами первой необходимости и предоставить доступ к государственным услугам, включая возможность получения медицинских услуг и дистанционного обучения школьников.
Россия также подготовила Арктическому совету доклад по COVID-19 в регионах Арктики. Однако содержание этого доклада не является открытой информацией для общественности.
Вместе с тем власти попытались воспользоваться антикризисными мерами против COVID19, чтобы поддержать свою политическую программу без какого-либо учета мнения коренных народов, без их свободного, предварительного и осознанного согласия. Так, в середине мая власти богатого нефтяными ресурсами Ненецкого автономного округа и руководство экономически более слабой Архангельской области подписали соглашение о слиянии двух субъектов Российской Федерации в один более крупный регион. Они
объяснили необходимость такой инициативы, в том числе, падением мировых цен на нефть из-за кризиса, связанного с COVID-19. Согласно их заявлениям оба региона столкнулись с неблагоприятной экономической обстановкой, и только процесс слияния мог бы спасти местную экономику. Региональные власти объявили о слиянии двух регионов, не проконсультировавшись ни с ненцами, которые являются коренным народом, проживающим в регионе, ни и с остальным населением округа. Впоследствии, вследствие сильного давления со стороны местного населения власти отозвали свою инициативу и отложили процесс слияния на будущее.
Заключение
В целом удаленность территорий коренных народов выступила в качестве серьезного преимущества для общин коренных народов во время первой фазы распространения вируса COVID-19 в России. Но на более позднем этапе (например, во время потенциально возможной второй волны коронавируса) закрытость отдаленных общин может стать осложняющим обстоятельством, способствующим распространению вируса среди местного населения.
Поскольку общины коренных народов не могут бесконечно оставаться изолированными от основного общества, властям следует срочно разработать комплекс политических мер для усиления системы здравоохранения в отдаленных регионах проживания коренных народов, восстановить разветвленную систему медицинских учреждений в удаленных сельских поселениях согласно современным требованиям по предотвращению распространения заболеваний.
Властям надлежит полноценно учитывать интересы коренных народов в комплексах мер по экономической поддержке населения в рамках борьбы с экономическим кризисом, вызванным COVID-19, принимая во внимание, что государственный бюджет Российской Федерации во многом пополняется за счет торговли природными ресурсами, добываемыми на традиционных территориях коренных народов.
Для внедрения таких мер правительство должно вовлекать коренные народы в процесс разработки стратегий с полным соблюдением их права на свободное, предварительное и осознанное согласие. Для эффективного внедрения таких мер государство должно обеспечить сбор необходимой статистический о коренных народах с разбивкой по соответствующим группам и обеспечить общины коренных народов достаточной, точной и своевременной информацией о действиях правительства и мерах реагирования.
Справка
Абориген-Форум является неформальным объединением 39 независимых экспертов, активистов, лидеров и общественных организаций коренных народов из 14 регионов: Арктики, Сибири и Дальнего Востока.
Миссия Абориген-Форума состоит в защите и осуществлении прав коренных народов посредством мониторинга и анализа законодательства, контроля за состоянием земельных прав, установления национальных и международных партнерских отношений, а также посредством диалога с властями на всех уровнях.
Секретарь Абориген-Форума
Официальный сайт: www.csipn.ru
